– Нравоучительная история? Рассказанная вназидание? – с иронией переспросил Аззи. – Что ж, давайте посмотрим,какого рода назидание в ней преподнесено, так сказать. Терпи – и все образуетсясамо собой, так? Небеса наградят тебя за твое терпение. Но мы же знаем, –тут Аззи усмехнулся, – что скорее смажут то колесо, которое громче всех скрипит.Если ни на что не жаловаться, то вряд ли дождешься перемен в своей судьбе.Между прочим, в этой пьесе Бог, хоть он и не появляется на сцене ни разу,изображается жутким тираном. Будь я на месте героев пьесы, я бы боролся противтакой тирании! В конце концов, кто сказал, что Бог всегда прав? Неужели учеловека не может быть собственной воли? Ведь рассудок дан ему, чтобы он жилсвоим умом! Если бы я был драматургом, я придумал бы кое-что поинтереснеезанудной морали…

Вестфал расценил эти слова Аззи как вызов и собирался быловступить с ним в жаркий спор, но, подумав немного, решил промолчать. От такихслов и впрямь веяло ересью, если не попахивало серой, однако благоразумнеевсего в данной ситуации было не ввязываться в дискуссию. Приметив повелительныеманеры этого заносчивого молодого джентльмена (по крайней мере, за джентльменаэтот господин себя выдавал), Вестфал решил, что он, должно быть, переодетыйагент Церкви, которому вменено в обязанность вызывать на откровенностьдоверчивых простаков. Тайные агенты Церкви совали свой нос повсюду, и чащевсего они выдавали себя именно за лиц дворянского происхождения – ведьблагородные господа пользовались большей свободой по сравнению с простымигорожанами. Поэтому торговец зерном Питер Вестфал счел за лучшее перевестиразговор на другую тему, а вскоре и откланялся, сославшись на поздний час иобилие дел, которые предстоит сделать завтра.

Питер Вестфал и его друзья отправились по домам, но Аззи ещедолго сидел за столиком в «Пестрой корове», размышляя, что ему делать дальше.

Можно, конечно, немного поволочиться за Илит. Аззипоказалось, что при определенном стечении обстоятельств он может рассчитыватьна успех. Однако в конечном итоге Аззи решил осуществить свой первоначальныйплан – совершить путешествие на Континент. Идея разыграть пьесу самому,пришедшая Аззи в голову за кружкой эля, начинала ему все больше нравиться. Егопьеса не будет идти ни в какое сравнение с этими нравоучительными историями,навевающими смертную тоску на людей со вкусом. Эта пьеса будет самойбезнравственной из всех когда-либо сочиненных в подлунном мире!

Идея постановки пьесы, в которой привычная мораль будетперевернута с ног на голову, запала в душу Аззи. Приходится признать: подмаской нигилиста и циника, которую положено носить всякому порядочному демону,скрывался романтик. Аззи не отказался от честолюбивых мечтаний юности. Онжаждал подвигов. Он верил в удачу и ждал своего звездного часа, время отвремени пускаясь в различные авантюры; примером тому могли служить две истории– с Прекрасным Принцем и с доктором Фаустом. Теперь он решил, что пришла пораудивить мир, и вынашивал новый план.

Пьеса! Безнравственная пьеса! Такая пьеса, которая разрушитвсе привычные представления о человеческом уделе и повернет колесо Фортуны всторону Темных Сил.

Уж конечно, такую задачу никак не назовешь легкой. Емупридется крутиться как белке в колесе, чтобы осуществить свой план. Однако онимел на примете нужного человека, который мог бы помочь ему справиться с рольюрежиссера-постановщика Безнравственной Пьесы: Пьетро Аретино, считавшегосяодним из самых замечательных драматургов и поэтов эпохи Ренессанса. Еслиудастся уговорить Аретино…

Примерно к полуночи у Аззи сложился окончательный план. Да,он отважится сделать это! Выйдя из трактира, Аззи решительно направился кгородским воротам и вскоре оказался среди полей, под открытым небом. Былатихая, теплая, благоуханная майская ночь. В небе сияли звезды. Богобоязненныежители города и ближних деревень давно спали сном праведников. Оглянувшись посторонам и уверившись в том, что поблизости нет ни души – как богобоязенной,так и не очень – Аззи обнажился до пояса, побросав дорогую одежду на землю.Рыжий демон был великолепно сложен, как, впрочем, и все сверхъестественныесущества, пользующиеся услугами многочисленных тренажерных залов,шейпинг-центров и салонов красоты Преисподней за весьма умеренную (по меркамвысшей касты – касты демонов, разумеется) плату. В подобных заведениях мастераобычно хорошо знали свое дело, девизом которого являлось «В здоровом теле ЗлойДух». Созданиям Тьмы обыкновенно не приходилось жаловаться на несовершенствосвоих форм – в особенности на избыточный вес, свойственный скорее СозданиямСвета.

Итак, обнажившись до пояса, Аззи снял повязку из мягкойткани, которой были связаны за спиной его демонические крылья, похожие накрылья гигантской летучей мыши. С самого начала у демонов было заведено какможно тщательнее прятать свои крылья, находясь в людском обществе. Нужно отдатьдолжное чудесам изобретательности, проявленной здесь демонами: на какие толькоуловки не пускались выходцы из Преисподней, чтобы смертные не обнаружили у нихза спиной двух черных перепончатых крыльев!

Расправив крылья, Аззи вздохнул полной грудью. Какое же эточудесное ощущение – вновь развернуть два крыла! Связав свою одежду мягкимиполосками материи, еще недавно стягивавшими его крылья, Аззи закрепил узелок усебя за спиной. Это, конечно, был не самый удобный способ транспортировкибагажа, и Аззи терял на нем кучу денег – во время полетов они все времявываливались у него из карманов. Однако за всякое удовольствие приходитсяплатить, в том числе и за полет. Потерянные деньги вполне компенсироваловосхитительное ощущение полета.

После короткого разбега Аззи подпрыгнул – и полетел,постепенно набирая высоту.

Скользя над землей, он одновременно совершал путешествие вовремени, продвигаясь вперед вдоль временной оси. Терпкий запах проносящегосявремени щекотал его ноздри.

Вот его тень мелькнула над Ла-Маншем. Аззи взял курс наюго-восток. Прохладный, пахнущий морем ветер подхватил его и домчал до береговФранции в рекордно короткий срок.

Утро застало его над землями Швейцарии, и он начал плавнонабирать высоту, как только на горизонте показались Альпы. Вон и давнийзнакомый – перевал Большой Сен-Бернар, а вскоре Аззи уже пересек границуСеверной Италии. Воздух здесь был гораздо более теплым; даже Аззи, летевший набольшой высоте, заметил это.